Зaчeм нaм всe этo нaдo? Дa прoстo интeрeснo…
— Слoжнo ли приклeить бaнaн к стeнкe?
— Мoжнo ли oбъявить сaлaтик искусствoм, прoдaть eгo и заодно съесть?
— Становится ли оливье вкуснее, когда в него добавлен арт, и почувствуют ли разницу едоки?
— Что происходит со скоропортящимся искусством, когда его покупает настоящий коллекционер?
— И, конечно, посмеяться, самим покушать и других накормить. Новый год же! Оливье!
— Мне нужно в холодильник убрать произведения искусства, — обрадовала я начальницу столовой Аллу. Та округлила глаза. Но у нас в «МК» привыкли ко всему. Поэтому скоро восемь холстов 50*50 см, наполненные концептуальным содержанием в редакционной столовой, отравились на побывку в барный холодильник. На них — классика жанра: картошечка, морковочка, яйцо, майонез, горошек, огурчики, колбаска (очень живописная) и советский лимонад. Вкус детства, заботливо приклеенный серебряным скотчем.
Налепить на восемь грунтованных картонок must have новогоднего стола непросто — справились в четыре руки! Но это полдела. Чтобы продукты из магазина (на профессиональном языке — реди-мэйд) волшебным образом превратились в искусство, нужен художник. Нашим секретным ингредиентом стал Алексей Иорш — известный мастер сатирического склада, карикатурист, участник комикс-студии КОМ, панк-группы «Дегенератор идей» и давний автор «МК». Леха выставляется по всему миру, читает лекции, делает инсталляции, перформансы и графику.
Каттелан продавал свои бананы с сертификатом подлинности: «Без сертификата концептуальное произведение искусства сводится к одной своей физической оболочке». Наш художник легализует шутку в истории искусства с помощью подписи.
фото: Наталия Губернаторова
Аукционисты Владимир Богданов (слева) и Константин Бабулин (справа), организаторы акции – художник Алексей Иорш и журналист «МК» Мария Москвичева.
Итак, чтобы фокус сработал, понадобятся:
— «сертификат» художника;
— название произведения. У нас игровое: «Кушать продано»;
— отправить салатик в коллекцию. Продать. Для этого мы выставили арт-оливье на настоящий онлайн-аукцион artsale.info;
— место презентации произведения — обязательно храм искусства!
Справка «МК»
Банан на скотче — работа «Комедиант» Маурицио Каттелана — был продан за $120 тыс. Всего продано таких банана три — за $360 тыс. Почему так дорого? Во-первых, потому что бренд: Каттелан — один из самых дорогих художников современности. Во-вторых, работа — скоропорт, ее так и так нельзя надолго сохранить. Это вызов рынку и коллекционерам — идея как продукт и в прямом смысле слова, и в переносном.
Картошка на саморезах
— Давайте вашу картошку к стенке саморезом, а? Для верности! — говорит мне технический директор «Винзавода» Эдуард.
Для ответной акции Каттелану мы выбрали соответствующую локацию — Центр современного искусства, где как раз открывалась новогодняя арт-ярмарка. Наш местный Арт-Базель, пусть и не Майами-Бич. Во время первого визита на выставочную точку милые девушки сказали мне, что стулья и столы разобрали три недели назад. Но пообещали: Эдуард все решит. Ко второму смотру он уже наколдовал пять стоек, на которые мы положили картины. В день акции подиумы с составляющими инсталляции «Кушать продано» уже стояли на своих местах, и вся команда «Винзавода» пришла посмотреть, как мы тут, без саморезов.
— Обычным скотчем обходимся. Смотрите, как серебристая лента перечеркивает форму! В этом есть эстетика! — рапортует наблюдателям Иорш, пока мы клеим к стенке четыре легких ингредиента: картошку, морковь, майонез и яичко, напоминающее в скотче лялю в подгузнике. Художники с соседних стендов советуют:
— Делай в линию! Майонез крепи выше!
— Спасибо, разберемся, — и закрепляем по-своему. Получается, будто составные оливье улетают птицами вдаль с новогоднего стола. Это все магия белой стены. Продукты разложены, как в музее, «летают» по ней…
Публика лениво подтягивается. Полдень.
СПРАВКА "МК"
Маурицио Каттелан — уроженец города Падуя, сын уборщицы и грузчика. Долго работал по самым разным направлениям — поваром, охранником, донором спермы, на почте и в морге… Однажды решил сделать мебель для своей квартиры — и понеслось… С 1980-х годов Каттелан выступает как художник, делает провокационные скульптуры и смелые акции. Как-то, например, сдал павильон на Венецианской биеннале в аренду парфюмерной компании. И художественный жест, и деньги из воздуха.
фото: Наталия Губернаторова
Люди пробуют главный экспонат.
Не колбаска, а натюрморт
— Как стоит — красиво! — восхищаются подруги лет 20 после некоторого недоумения, серии смешков и стеснительных взглядов на натюрморт. — Убери колбасу с подиума — пройдешь мимо, а так — искусство!
— Можно ли все что угодно повесить на стенку и признать произведением искусства? — провоцирую девушек.
— Да! Чем угодно можно украшать пространство. Я думаю тоже сделать дома что-то из скотча. Но не колбасу. Чтоб не испортилась…
Публика — в основном молодежь. Молодые ребята и люди постарше все никак не поверят, что это искусство, которое продается и с которым можно сделать что угодно, и это не повлияет на процесс монетизации. Народ в ступоре. И столь вежлив, что разрешения на фото спрашивает. Нечего говорить о чем-то более радикальном…
СПРАВКА "МК"
Этой осенью скульптура Каттелана «Америка» — унитаз, сделанный из настоящего золота, — была украдена из лондонского музея (100 кг драгоценного металла — тю-тю!). Самая же дорогая его работа — скульптура стоящего на коленях Адольфа Гитлера с телом ребенка. Стоимость — $17 млн.
фото: Наталия Губернаторова
■ ■ ■
— Это лимонад? — уточняет гость, протирая глаза. — Раз бутылка здесь — значит, ценная. Даю 150 рублей — себестоимость!
— У нас вышло побольше: по 350 рублей холст, 65 — лимонадик, а колбаска дороже — 390. Сами считайте. Но мы готовы и за 150 отдать!
— Дорогой лимонадик! Раз так, я не буду считать его искусством. Потому что это какой-то реверс-постмодерн…
— Даю 10 тысяч рублей! — заявляет другой зритель. А потом потихоньку испаряется…
— Не, ну это бизнес, не искусство. Как дизайн, но другой формы, — по-деловому говорит скучающая Настя, которая продает милые фигурки неподалеку.
— Как для себя понимаешь, что искусство, что нет?
— Сердцем.
— А давайте выпьем! — наконец предлагает юная зрительница посмелей. Тут же разливаем лимонад по пластиковым стаканчикам.
К этому моменту все картины уже подписаны художником. Автограф — фирменный: обязательно оранжевым маркером — подпись в форме веселой рыбки, застрявшей в раме.
СПРАВКА "МК"
Имя Каттелана не раз становилось поводом для скандала. Один из самых громких разразился в 2000 году из-за скульптуры «Час девятый» — в виде папы римского Иоанна Павла II, придавленного метеоритом. Даже размозженный космическим телом, иерарх не расстается с папским жезлом. Эта работа родственна банану в том смысле, что — цитируем автора — это «напоминание о том, что власть, какой бы она ни была, имеет свой срок годности. Почти как молоко…» От молока до банана один шаг. От банана до оливье — два.
фото: Наталия Губернаторова
■ ■ ■
— Через сто лет мы сможем узнать, было это важно или нет, — философски заверяет русская с мужем-иностранцем. Они живут где-то в Барселоне. — В реальном времени сложно определить, ведет такое искусство к чему-то или нет. Как дада. Дадаисты решили, что искусство мертво, можем делать что хотим. Сегодня мы читаем об этом в книжках.
— Вы бы купили наш экспонат?
— Ну, может, огурцы. То, что не разлагается…. Я еще до этого не доросла, наверное! Но идея крутая!
СПРАВКА "МК"
Дюшановско-дадаистские экспонаты для Маурицио Каттелана — обычное дело. В 1991-м он выставил «невидимую скульптуру», а затем убедил полицейских, что та украдена. Стражи закона в итоге выдали Каттелану документ, подтверждающий факт кражи скульптуры, которую никто никогда не видел.
■ ■ ■
— Ничем не хуже Каттелана! Салатик, лимонад — хорошо! — оценивает экспозицию художник Олег Кошелец, который прогуливался по ярмарке с семьей в поисках подарков. — Я бы купил! Но надо посоветоваться с женой! У Каттелана ирония — и у вас: все в жизни продается, искусство вроде — тоже, однако продать его невозможно. Парадокс!
— Хорошая шутка — это та, которую можно пошутить несколько раз! — вставляет Иорш.
— И все будут смеяться! Почему нет? Дюшан был первым — никто не воспринимал его писсуар произведением искусства, это потом уже он вошел во все учебники. Мы, художники, тоже часто этим пользуемся, притаскивая на выставки самые разные вещи (на последней своей выставке Олег принес в галерею дверь и распилил на кусочки — злободневный перформанс «Распил». — М.М.).
— Любой человек может быть художником?
— Зависит от того, насколько ты в это сам веришь!
— Салатик будешь? Тут еще осталось!
— Конечно!
Накладываем из главного экспоната — тазика свежеприготовленного домашнего оливье, приклеенного скотчем к выставочной стойке. Его содержимое, несмотря на всю стеснительность публики, исчезло довольно быстро. Люди ушли сытые и довольные.
Что же показала социальная часть арт-эксперимента?
30% респондентов признали, что салатик вкусный, но искусство тут ни при чем. И у Каттелана тоже.
30% назвали его искусством, но вторичным: это уже было у Каттелана. Однако от души посмеялись, поели и ушли довольные.
30% признали наш арт-эксперимент художественным жестом покруче, чем у Каттелана, — потому что оливье! Советская классика, приправленная прогрессивным авангардом…
10% — хитро улыбались, но стеснялись спросить, что это все значит.
Выставка для оливье с мандаринами
Тем временем на онлайн-аукционе за шедевр «Кушать продано» развернулась борьба. Каждый холст продавался отдельным лотом. Старт — демократичный, со 100 деревянных (минималка). Пусть эксперимент будет чистым — решили мы. Ставки на «Огурчики» возросли до 300 рублей, а «Морковочка» дошла до 500. Здесь пришлось поторговаться. Молоток — 2070 рублей (по закону 15% отходят аукционному дому). Продано! В итоге вся серия попала в одни руки.
Более чем вдвое ниже себестоимости произведения. И пусть. Мы не каттеланы. Главное — теперь наш салатик в самой настоящей коллекции. Он легитимизирован как объект искусства. Шалость удалась. «МК» выяснил имя собирателя и позвонил, чтобы поздравить с приобретением.
Юлия Вербицкая — коллекционер со стажем. У нее в собрании два направления — авангардное искусство Средней Азии 1930–1990-х годов и актуальное.
— Что вы будете делать с произведением? — интересуюсь у Юлии.
— Во-первых, я буду счастлива им владеть. На мой взгляд, традиция русских художников — брать в качестве примера опыт европейских, переосмыслять его. Это остроумное произведение развивает мысль создателя «банана» и является прекрасным ответом тому произведению, которое имели счастье наблюдать мои коллеги на ярмарке Арт-Базель. Мы повесим все экспонаты у себя в офисе, чтобы наши гости могли посмеяться и поднять настроение. Как раз готовим для них оливье, мандарины и шампанское. Для нас главное — подписанные холсты: мы будем в них менять скоропортящиеся продукты. И выставлять их.
— Каттелан поставил вопрос о том, не находится ли искусство в тупике. А мы своим оливье, наоборот, говорим о более приятном будущем. Как вам кажется?
— Я убеждена, что искусство должно дарить радость. Вопросы: а что такое искусство, какую реакцию оно должно вызывать, не является ли все современное искусство некой профанацией? Они имеют право быть в позитивном новогоднем контексте. Идея праздника и идея произведения-скоропорта, каждая часть которого может быть заменена, мне кажется, свежая, интересная, правильная. Предаваться унынию нет никакого основания. Искусство развивается. Мне нравится молодое, озорное и концептуальное.
■ ■ ■
Каттелан своим шуточным произведением доказывает циничную теорему: деньги решают все. Наш ответ главному арт-спекулянту современности — экономнее и веселее. Мы в России не думаем о кризисе искусства — у нас искусство с новогодним настроением.
Всем счастливого оливье!
Смотрите фоторепортаж по теме:
На арт-акции приготовили и продали арт-салат оливье
27 фото